В борьбе за рынок российские юрфирмы получили законодательную фору, поправки в Гражданский кодекс России упростят сделки слияний и поглощений по российскому праву. В последние годы российские юрфирмы получают фору за форой. Из-за девальвации услуги международных юрфирм подорожали, из-за санкций многим пришлось разорвать контракты, а экономический кризис сокращает традиционную для них работу со сделками слияний и поглощений и финансированием. Теперь подыграть отечественным игрокам может законодательство - заработавший с 1 июня пакет поправок в Гражданский кодекс позволит активнее использовать российское право в сделках M&A.

До сих пор крупные сделки заключались в основном по британскому праву, которое позволяет более гибко структурировать их. Как следствие, эта сфера была вотчиной международных юрфирм (ILF). Они практически полностью оккупировали рейтинг Chambers по этому направлению. Российские же фирмы вынуждены довольствоваться рейтингом по средним сделкам. В рейтинге Mergermarket по M&A за первые три квартала 2015 г. присутствие российских фирм практически незаметно. Но постепенно ситуация меняется, показал опрос «Ведомостей», а в российском праве заработали многие механизмы, заимствованные из английского.
Русская доля
В 2014 г. по российскому праву заключалось не более 10% сделок M&A, рассказывали юристы. В этом году таких проектов стало больше не только у отечественных игроков, но и у международных. Правда, у юрфирм разные показатели.
У Debevoise & Plimpton доля акционерных соглашений и сделок M&A по российскому праву выросла и с недавних 10% приближается к 30-40%, замечает партнер фирмы Алена Кучер. У DLA Piper пока меньше 10% таких сделок M&A, указывает управляющий партнер фирмы Константин Лузиньян-Рижинашвили, но у некоторых клиентов интерес к российскому праву растет. Тенденция есть, поддерживает партнер Baker & McKenzie Сергей Крохалев, а раньше таких крупных сделок практически не встречали. Соотношение изменилось от 9:1 в пользу английского права к 5:1, отмечает руководитель по корпоративной практике и M&A «Мегафона» Елизавета Корягина.
Согласно недавнему анализу, проведенному Hogan Lovells, только 10% значимых сделок, объявленных в 2015 г., были заключены по российскому праву, говорит управляющий партнер юрфирмы Оксана Балаян.
Но в целом рынок пока только присматривается к российскому праву, свидетельствует опрос Legal Insight и Фонда развития интернет-инициатив. Лишь 23% респондентов (в опросе приняли участие около 500 руководителей юридических департаментов компаний и партнеров юрфирм) готовы использовать его в сделках на сумму до 120 млн руб.
Российское дешевле
Бизнесу использование российского права позволяет сократить издержки, говорит главный редактор Legal Insight Маргарита Гаскарова. Услуги ILF обойдутся минимум в $100 000 при сумме сделки от $10-15 млн, рассказывает управляющий партнер «Корельский, Ищук, Астафьев и партнеры» Андрей Корельский, если сделка от $100 млн, то цена - $200 000-500 000. Все зависит от сложности сделки, говорит Добаткин: от ее структуры, времени потраченного на ее подготовку. Услуги российских консультантов не дешевле, настаивает партнер «Некторов, Савельев и партнеры» Александр Некторов: на полное сопровождение крупной сделки российскими консультантами компании тратят от $30 000 до $200 000. 16% опрошенных Legal Insight юристов считают российское право привлекательным именно из-за потенциального сокращения издержек. Пользоваться английским правом дороже даже при подготовке сделки, не говоря уже о колоссальных расходах в случае судебного разбирательства, согласна Корягина. По данным Арбитражного института Торговой палаты Стокгольма, минимальные издержки на судебное разбирательство в Стокгольме составляют от 17 000 до 70 000 евро. Только административные издержки при рассмотрении дела в лондонском арбитраже - минимум 100 000 фунтов стерлингов. И это без учета работы дорогих иностранных юристов.
Увеличить число таких проектов и сделок M&A поможет и деофшоризация, считает управляющий партнер «Инфралекса» Артем Кукин. К сотрудничеству с российскими фирмами подталкивают санкции, отмечает управляющий партнер адвокатского бюро «Юс ауреум». Александр Кобзев. Максимальный вклад в рост таких сделок могут внести госкомпании, считает управляющий партнер «Линии права» Андрей Новаковский. Многие крупные госкомпании начинают использовать российское право в сделках, в том числе и не по своей воле, говорит Корельский. Это, как правило, обязательное условие при сделке между двумя госкомпаниями, говорит Балаян, но если в сделке есть иностранный элемент - английское право вне конкуренции.
Работа есть
Корпорации отдают юридическим консультантам 46% работ по подготовке сделок M&A, свидетельствует опрос PwC (см. подробнее на стр. В6). 31% расходов на внешних юристов приходится на оплату их услуг по M&A.
По данным Dealogic, сумма операций M&A с российскими активами в 2015 г. (данные на 20 ноября) достигла $34,3 млрд - на $7,4 млрд меньше, чем за весь 2014 год. Санкции не располагают к росту иностранных инвестиций и числа сделок M&A с участием иностранных инвесторов, рассказывает Лузиньян-Рижинашвили. Зато рост покажут локальные сделки M&A, отмечает партнер Goltsblat BLP Андрей Гольцблат, в кризис по низкой цене можно купить целый бизнес, который не выдержал конкуренции. Количество сделок M&A существенно выросло, поскольку на низко оцененные активы появились покупатели, рассказывает старший партнер Linklaters Дмитрий Добаткин: в нашей практике мы видим среди покупателей и российских инвесторов, и иностранных, причем как «новых» восточных (в частности, из Китая, Индии и Таиланда), так и более традиционных западных. Рынок M&A достаточно активен в среднем сегменте, согласен управляющий партнер офисов Baker & McKenzie в странах СНГ Сергей Войтишкин: из-за низкой стоимости самыми привлекательными активами остаются финансовые и торговые услуги.
Борьба за клиента
Но воспользоваться форой российским консультантам будет непросто. Крупные и сложные проекты, особенно с иностранными участниками и международным финансированием, по-прежнему остаются сферой деятельности преимущественно ILF, говорит Добаткин, поскольку они могут мобилизовать любые необходимые для проекта ресурсы по всему миру и обеспечить высокое качество не только собственно юридического анализа и консультаций, но и сопутствующего транзакционного сервиса, что для большинства клиентов очень важно. Буквально три-четыре российские фирмы могут сопровождать большую корпоративную сделку хоть по российскому, хоть по иностранному праву - им не хватает экспертизы, подтверждает директор по правовым вопросам МХК «Еврохим» Валерий Сиднев.
Простые же, стандартные сделки могут и вовсе не достаться консультантам - ни международным, ни российским. Все юристы - и корпоративные, и внешние - констатируют: в последние годы клиенты режут расходы на консультантов. 58% респондентов, опрошенных PwC Legal, стали реже привлекать внешних консультантов, эти расходы порезали уже 42%. Не экономят только на сложных антикризисных продуктах, согласен Корельский. Привлекать консультантов, скорее всего, будут для юридической проверки, когда не хватает собственных ресурсов, или для сложных регулятивных вопросов, когда внутри компании нет собственной экспертизы, рассуждает Балаян.
В 99% случаев при заключении сделок M&A пользуемся именно российским правом, но закрываем эти сделки собственными силами, говорит начальник департамента по правовым и корпоративным вопросам СТС Media Екатерина Кулагина: к помощи английского права компания в основном обращалась при покупке зарубежных активов. Выбор консультантов зависит от конкретного актива, продолжает она: но обычно это ILF, хотя каждая сделка особенная. «По итогам года взвешиваем, можем ли в следующем обойтись без запросов, сделав работу собственными силами», - подтверждает директор юридического департамента ГК «Эталон» Виктория Цытрина.
Но работу по крупным проектам получают и российские консультанты, отмечает Корельский: не все компании готовы держать дорогого юриста, который может делать сложные сделки M&A раз в год. В таких случаях компании и нанимают консультантов, рассуждает он: чтобы целый год не тратиться на юриста. Способствует и ситуация на рынке, продолжает Корельский: сделок, которые долго готовятся, гораздо меньше, зато агрессивных гораздо больше, а значит, привлекать российских консультантов будут чаще. Сложно себе представить, зачем корпоративным юристам привлекать российские юрфирмы для написания договора M&A, спорит Балаян.
Как это работает
Новые механизмы - это меньше формальных ограничений, больше свободы действий и защиты от злоупотреблений, считает президент Объединения корпоративных юристов Александра Нестеренко. Закон не позволял ранее защитить покупателя от рисков, возникающих после покупки актива, но связанных с обстоятельствами, возникшими до совершения сделки, отмечает партнер O2 Consulting Жанна Томашевская.
Уже на самом начальном этапе, когда стороны только готовятся заключить договор, им придется действовать добросовестно при ведении переговоров, объясняет Крохалев. Иначе покупатель сможет выйти из договора и даже получить компенсацию.
Появилась возможность оплачивать часть сделки только после наступления определенных условий, рассказывает Томашевская: например, договориться, что второй платеж будет совершен только при отсутствии налоговых претензий в течение трех лет или при сохранении в силе договоров компании с ключевыми поставщиками.
После подписания сделки стороны должны подтвердить свои заверения и гарантии (см. схему). Это ключевое изменение, говорят юристы. Все проверить невозможно, по бумагам не всегда можно понять, были ли дефолты, просрочки по кредитам, объясняет партнер White & Case Андрей Донцов: теперь пострадавшая сторона сможет взыскать убытки или вообще отказаться от заключенного договора. Так, при покупке крупного завода уже после переговоров выяснилось, что финансовое положение компании хуже, чем думал продавец, вспоминает он. На практике стороны и раньше включали в договор гарантии, но в случае их нарушения получить компенсацию от продавца в судах было сложно, говорит старший юрист Freshfields Федор Белых. В одном из дел после продажи акций выяснилось, что у компании, вопреки заверениям продавца, оказалась налоговая задолженность, но суд покупателя не поддержал, так как не увидел связи между предметом сделки - акциями - и финансовым состоянием компании, рассказывает Крохалев.

Новые нормы позволяют скорректировать цену актива уже после заключения сделки, если изменятся условия для ведения бизнеса. Пока нормы не появились в Гражданском кодексе, такая возможность была только гипотетической. Например, компания обязалась возместить другой расходы на транспортировку нефтепродуктов из-за затянувшегося по вине третьего лица простоя трубопровода, обязательство было прописано в договоре, говорит Крохалев, но суд в компенсации отказал, не увидев связи с предметом сделки.
Аналог договорных механизмов иностранного права, который стороны смогут использовать для выхода из сделок, - регулирование опционов. Гражданский кодекс позволяет теперь заключить договор на покупку или продажу акций в будущем, чтобы обезопасить свои инвестиции. Например, компания не до конца уверена, готова ли купить компанию: сначала она покупает маленький пакет и вместе с ним опцион, объясняет Донцов, а потом уже решает, докупать акции по нему или нет. Опцион на продажу позволяет допродать остатки своих акций основному покупателю, продолжает он: оставшийся у продавца небольшой пакет по нормальной рыночной цене реализовать некому, кроме мажоритарных акционеров.

В финансовых сделках схему обычно используют для погашения долгов, рассказывает бывший юрист Simmons & Simmons Константин Орлов: опцион применяется для конвертации долга в акции. Получая кредит, заемщик оформляет с банком опцион на покупку своих акций, а банк снижает процентную ставку, объясняет он.

Поправки более детально прописывают право на односторонний отказ от исполнения обязательств, говорит Белых, раньше во многих случаях реализовать это право можно было только в суде. Новые механизмы дают возможность более гибко структурировать выход из сделки, продолжает он.

Что помешает

Но применению новых механизмов могут помешать кризис в экономике и отсутствие сложившейся судебной практики, признают юристы. Рынок перешел в «режим ожидания», констатирует юрист крупной компании. Декларируется свобода договора, но на практике госорганы и суды нередко считают: что не разрешено, то запрещено, рассуждает Балаян, хотя судебная практика все чаще становится на сторону свободы договора.

Переходят на российское право компании на свой страх и риск, говорит Корельский. Новые институты еще не прошли проверку в российских судах, объясняет он, а доверие к ним и у российского бизнеса, и у иностранных инвесторов небольшое. «То, что сейчас происходит в судебной системе, уже ни в какие ворота, это наибольший риск для ведения бизнеса - даже больший, чем высокие процентные ставки», - заявлял на форуме ВТБ в октябре президент «Русала» Олег Дерипаска.

Ведомости