Комитет гражданских инициатив подвел итоги года.

Власть должна пойти на диалог с обществом, отказавшись противопоставлять протестное меньшинство россиян лояльному большинству. Только через новый "общественный договор" можно обеспечить стране поступательное развитие, считает Комитет гражданских инициатив, опубликовавший вчера программную статью, в которой анализирует год, прошедший после митингов на Болотной. Партия власти уверяет, что открыта к диалогу, но подозревает, что диалог обернется "политической смертью" для оппозиции, которой нечего предложить, кроме протестов.

"Диалог между властью и обществом так и не налажен, связанные с этим риски только увеличиваются",— констатируют авторы статьи "Власть и наши общие риски", среди которых председатель Комитета гражданских инициатив (КГИ), экс-министр финансов Алексей Кудрин, а также его члены Евгений Гонтмахер, Игорь Юргенс, Михаил Дмитриев и др. Они трезво оценивают политический ресурс тех, кто год назад, "столкнувшись с массовыми и безнаказанными нарушениями" во время думских выборов, вышли на улицы, "движимые гражданскими чувствами и готовые бороться за свои права".

"У этих граждан не было и пока нет ни безусловных лидеров, ни развернутой программы действий, ни опыта продуктивной политической борьбы", говориться в статье. Но "виноваты в этом не столько они, сколько власть, которая именно таким — неравнодушным, активным, заботящимся об общественном благе — людям закрывала и продолжает закрывать двери в практическую политику".

Но власть "пытается восстановить прежнюю, исчерпавшую себя модель отношений с обществом — с точечными изменениями или их имитацией". Для этого "декларируется очередное повышение социальных обязательств, для обеспечения которого нет финансовых возможностей". При этом "пассивное большинство общества противопоставляется его протестному меньшинству". Для большинства помимо обещаний стабильности у власти подготовлены "страшилки" о происках коварных врагов, а для меньшинства — ужесточение законодательства о массовых акциях, возвращение уголовной ответственности за клевету.

На этом фоне заявляются "изменения в политической системе — возврат к выборам губернаторов, либерализация законодательства о партиях", но проводятся они "так, что реального расширения политической конкуренции не происходит". В отношении же провластной элиты применяется принцип кнута и пряника. Пряником стала возможность создавать партии-спойлеры, иметь омбудсмена по правам предпринимателей, входить в состав "Открытого правительства". Под кнутом подразумевается запрет на владение активами за рубежом, антикоррупционная кампания.

Подобная "имитационная политика", по мнению КГИ, порождает "кризис доверия" и не избавляет власть от массовых акций протестов в ближайшем будущем, к примеру, из-за "госпрограммы в области образования, науки, здравоохранения или ЖКХ, которые не соответствуют реальным возможностями". КГИ вновь призывает власть к диалогу, пока "возможность нахождения консенсуса еще сохраняется". И чтобы "эффективно воздействовать на причины, а не на симптомы кризиса доверия", власти предлагается "покончить с конфронтационной риторикой в отношении "рассерженного меньшинства" и нарочитым противопоставлением его "лояльному большинству"; принять меры, направленные на ускорение ротации в элитах и развитие конкуренции на выборах всех уровней".

На этой основе станет возможным новый "общественный договор", который "даст возможность разработать и реализовать пакет важнейших и взаимоувязанных реформ политической системы, экономики и социальной сферы".

"Речь о диалоге власти и оппозиции идет много лет",— заявил "Ъ" сопредседатель партии РПР-ПАРНАС Владимир Рыжков, напомнив, что Алексей Кудрин прошлой зимой оказался среди протестующих именно в тот момент, когда власть была близка к тому, вступить в диалог, но не вступила. Сейчас же, по словам господина Рыжкова, та часть общества, от имени которой делает свои заявления КГИ, "еще недостаточно сильна, чтобы принудить Путина и его команду к диалогу". Когда сил будет достаточно, господин Рыжков прогнозировать не решился.

"Ситуация в России сейчас не революционная и не кризисная, потому и очень слабы протестные настроения",— считает член политкомитета партии "Яблоко" Сергей Иваненко. Как следствие, "нет ярких лидеров у оппозиции, нет желания диалога у власти, и, вообще, ни у кого нет драйва что-то менять". При таком положении оппозиции правильнее всего крепить свои организационные и прочие ресурсы во время избирательных кампаний. И тогда в случае обострения социально-экономической ситуации оппозиция, по прогнозу яблочника, сможет обрести существенное значение, если к ней политически или хотя бы идеологически примкнет второй эшелон нынешней власти, на котором сейчас и лежит ответственность за то, чтобы государство сохранялось. "Когда нет революционной ситуации, то надо заниматься революционной гимнастикой",— заявил "Ъ", сославшись на Владимира Ленина, секретарь ЦК КПРФ по информационно-аналитической работе Сергей Обухов.

В готовность власти к диалогу никто из оппозиционеров не верит. "Но руководство страны и мы всегда выступали за содержательное обсуждение существующих проблем и поиск оптимального решения",— заявил "Ъ" заместитель секретаря генсовета "Единой России", вице-спикер Госдумы Сергей Железняк. В конфронтации, по его мнению, "заинтересована не власть, а та часть оппозиции, которая ничего, кроме протеста, предложить не могла".

Впрочем, сами протесты, как бывшие, так и потенциальные, не выпадают из внимания провластных экспертных объединений. В частности, Фонд содействия развитию гражданских инициатив на днях намерен презентовать свой доклад, где анализируются причины, по которым прошлогодние акции протеста стали массовыми, а потом пошли на спад. А Институт социально-экономических и политических исследований ИСЭПИ в концу года тоже подготовит доклад, в котором оценит "потенциал и фактор социального протеста в ближайший год в связи с предстоящими социально-экономическими реформами".

Коммерсантъ