Открытые телефонные линии делают работу судьи и его помощников более прозрачной. Сомнительным разговорам при такой системе места нет. Напомним, с подобными идеями давно выступал председатель Высшего арбитражного суда России Антон Иванов. По его мнению, запись служебных переговоров судей может стать в том числе и антикоррупционной мерой. К тому же это прививка от телефонного права: никакой высокий чин не сможет просто так снять трубку и что-то выговорить судье. Должно же сработать чувство самосохранения.

Буквально на днях о включении записи сообщил Арбитражный суд Красноярского края. А первым подключили диктофоны к проводам в 10-м арбитражном апелляционном суде - еще в начале года. Как пояснила тогда пресс-служба суда журналистам, "мы не устанавливаем контроль за телефонными переговорами судей и работников аппарата суда. А ведем запись только входящих телефонных звонков в целях учета и анализа обращений и дисциплинирования как сотрудников аппарата, так и сторон ведущих разговоры, и не занимаемся прослушиванием".

А председатель Арбитражного суда Ростовской области Ольга Соловьева в порядке эксперимента санкционировала ведение аудиозаписи всех телефонных разговоров из своего служебного кабинета. Об этом она сообщила местным журналистам еще зимой. "Это пока экспериментальное новшество, посмотрим, как оно будет функционировать", сказала она.

Строго говоря, прослушкой в чистом виде это назвать нельзя, если под ней понимать оперативно-разыскную работу, а так обычно и понимают. Оперативная работа ведется тайно, в этом ее сила. Здесь же все абоненты предупреждены заранее, чтобы все думали, что говорят, и не говорили лишнего.

В конце концов никто не называет прослушкой или оперативно-разыскной работой запись разговоров клиентов с банком, сотовым оператором и т.п., что часто практикуется. Подобные записи не только контролируют, но и защищают сотрудников, скажем, от необоснованных обвинений и оскорблений.

 
Российская Газета 15.08.2012